Сильвии Плат
Когда, кажется, мне не осталось спасенья,
Вдруг слова, что «свеча догорит, небосвод упадёт».
Когда кажется нет ни сил, ни терпенья,
Я у Сильвии зачерпну удивительное уменье
Описать окружение вещного мира,
Как порывы и страсти души.
Утрата
Утрата…
Нет брата…
Где-то здесь нет.
Где-то там человек,
Которого надо,
Который половина тебя
С рожденья.
А вот нету – дыра во Вселенную
Тянет и пусто – какое большое чувство
Утрата любви брата.
Маленьким карапузом искал он тебя
За дверью, за форменным школьным платьем,
Плакал и звал: «Гага».
А теперь ему тебя не надо.
А в тебе половина его детства –
И что делать с ненужным наследством…
Песочные замки съедает волна:
И долгое детство в нас – просто стена,
За которой белые мальчик и девочка
Идут поить телёнка,
Идут до самого горизонта
И сочиняют сказки про «верзикота»,
Ломают фотоаппараты,
Ищут упавшие метеориты –
И так навсегда.
А за стеной года минули
И отношения уже не живые – стылые.
Чужие, чужие.
Вселенная, плачь со мной –
У меня утрата,
А у тебя вообще никогда
Не было брата.
Бездна
Я взрослею.
Умнею.
Дичаю.
Страннею.
Перестаю быть бездной
Неизвестной.
Становлюсь относительно
Известной бездной.
Но недоверчивой к исследователям,
Уже не ручной и ласковой
Детскою сказкой,
Не прямолинейною сагой,
Не мерноударной былиной.
Я становлюсь загадочным,
В чем-то потерянным миром:
Планетой «blood»,
Где неживые живут;
Живые туда попадают редко –
Она ничьим мирам не соседка,
Висит себе в совершеннейшей пустоте
Эдакая астральная тень.
Мальки
Мир – золотистая тёплая отмель,
Нега воды и песка.
И не зацепит ещё любой невод—
Ты слишком мал.
Мал для огромных глубин
И холодных течений.
Мал, чтобы ведать
Про всяких врагов.
Мир полон солнца и изумленья.
Покой бесконечен и, кажется, мир весь таков:
Мягкое дно из песка
И ласкает маленького малька
Златая дорожка из бликов от ряби легчайшей
Тёплого ветерка.
Из той воды, что зовётся небо
Чайки кричат и плывут облака –
Это их река.
А тебе бы плыть и плыть по отмели золотой…
А тебе всю жизнь возвращаться в мир дорогой
Из морей и глубин — инстинкт один
Возвращаться на отмель рожденья
Через забрала плотин,
Вверх,
Против бешеного теченья
В мир,
Который был первым однажды –
Бесконечная жажда счастья,
Детства, незыблемости покоя,
Дать потомству самое дорогое.
Теплое дно, вода чиста –
Нега дня сотворенья,
Изумленье, движенье
Без препятствий для роста
И взросления малька.
Размышления о сущности брака
Ты меня не напрасно ревнуешь:
У меня есть любовник – НЕБО.
Всеобъемлющий и безмерный,
Он меня уведёт навсегда
И я стану через года
Его полностью неотъемлемой частью.
Только брак этот называется СМЕРТЬЮ.
Так и каждая свадьба отчасти —
Это смерть предыдущей жизни,
Изменение всей свободы,
Иногда и утрата отдельного смысла.
И явление нового существа
Под названием странным
Семья – «7Я».
Были взяты 2 ингредиента –
Индивиды, ты и я,
А на выходе с алхимического алтаря –
7 уже ипостасей:
3 с половиной меня,
3 с половиной тебя?
А может меня 2 (до и после),
А тебя 5 разных особей,
И каждая по-разному
Относится к разной мне.
Любовник мой НЕБО
Меня понимает тысячью звёзд,
Ласкает сотней разных ветров,
Говорит облаками, дождями, снегами,
Улыбаясь рассветами и закатами,
И принять всю меня готов.
***
Я слова ощущаю всем телом,
Это трудно мне передать:
Вязкие и рассыпчатые,
Ароматные и химически чистые,
Цветные и прозрачные,
Стерильные, радиоактивные,
Текучие, ползучие,
Льющиеся, бьющиеся,
Ломкие.
Нейтральные и вероломные.
***
Стихов немолчная работа
Сама собой во мне идет,
Который год – уже всю жизнь,
И день, и ночь, без выходных.
И даже снятся мне стихи,
Как праведнику дикие грехи.
И отпусков мне не даёт
Слов прихотливый хоровод.
***
Ругаться матом – разрушать самосознанье,
Кроме того — пятно на имидж нежного создания.
Зато единственное крепкое словцо,
Так отразило доставание твоё
И уставание моё. Ну, ты, совсем уже заё!!!
Об иллюзиях.
Жизнь состоит вся из иллюзий,
На этом строится она.
Вот знаешь: под ногами бездна,
И шага твоего не ощутит канат.
Когда верёвка низко, то пройду
Не оступлюсь, не гляну вниз ни разу.
Пол иллюзорный, ну и пусть,
Нам главное узнать это не сразу.
И тысячи людей идут.
И как ни странно в основном доходят.
С соломинкой любви
Переплывают океаны,
Негаданно их называют
Именами типа Тихий,
Хотя он тихий только
Десять дней в году.
А я все чувствую безбрежность,
Непредсказуемость стихий,
И под ногами глубину.
И не иду и не плыву,
Парализована отсутствием
Иллюзий.
Изменение взгляда
Метаться от любви к любви
Не вижу смысла:
Встречаться с тем, не с тем,
И кучу разгребать чужих проблем.
***
Я очень красивая женщина
— этого уже никто не изменит.
Я очень красивая женщина
Для того, кто любит и ценит.
Я нежная и живая,
И это уже не странно мне,
Как то, что такая странная
Нашла своего странника.
Как-то нашла я тебя
Как-то…будто морскую звезду
В небе сиять заставила,
Будто вино превратить в кровь
Сумела,
А хлеб общий в сплошную любовь
Сумела,
Будто сама спела
Арию Каварадосси.
***
Все отголоски двадцатого века,
Век двадцать первый не начался.
Бомбежка Ирака из бомбежки Белграда:
Всё тоже право сильного на геноцид.
Двадцатый век начинался
С электрического освещения,
Всеобщего просвещения,
Отрицания Бога,
Полётов в небо,
Модерна и декаданса,
Искусство становится массовым
И главное в нём кино.
Сознанье становится классовым,
А счастья всем всё ж не дано.
А век двадцать первый решает:
Прекрасная виртуальность
Заменит нам всем реальность,
В которой не хочется жить,
Воспитывать пьющих супругов,
И дам с целюлитом любить.
И люди замкнутся в квартиры,
Уткнутся в компьютеры лбом,
Покончат с густой населенностью мира.
Ведь новая жизнь создается вдвоём.
Внутри неполных копий
Несовершенные люди
Лишают себя тепла живого
Такого же страждущего
И жаждущего любви существа.
Чем далее от природы,
Тем более одиноки.
Рэп молодоженки.
Ты, конечно, не думаешь
И не считаешь, как и сколько
Ты меня обижаешь.
На мои замечания отвечаешь:
«На работе замучили. Вот и ору»
И орёшь на меня часами,
А потом без извинений
Требуешь хорошего настроения,
И чтобы всегда улыбалась…
А, знаешь, даже и с извинениями
Не будет хорошего настроения.
Слишком много осадков:
На дне души оседают слёзы
С твоей грубой бранью вперемешку.
Прозрачные родники искренней радости
Мутнеют и скоро заглохнут.
А ты скажешь: вины твоей не было.
Избалованный мой подросток,
Прячущийся в небритом дядьке,
За что ты со мною так?
Я ведь тоже ребёнок.
А если тебе нужна мама,
Скандаль со своими родителями,
Пока ещё живы, хотя они не знают,
Как тебе нужно успеть вырасти
До наступления полной древности,
И всеми силами запихивают
Тебя обратно в свои пелёнки.
Может, если во мне
Перестанешь искать маму,
И обратишься к ним прямо
Со своими истериками,
Они откроют Америку:
Что тебе пора отучаться от соски,
Самому ходить на горшок,
И, вообще, стать взрослым.
Бог
Бог Яхве, Бог Саваоф, Просто Бог
Зачем Богу имя, если он Бог.
Богу достаточно быть Богом,
В этом его суть.
Если ему дать имя
То он не Бог чуть-чуть,
Уже среди других
Без имени б затерялся,
Их, богов с именем
Сонмы на Капитолии и Олимпе,
А Бог одинок
И единственен, как Бог.
Так и Любовь без эпитетов.
Это потом, раскаиваясь, её умаляют
До сочетания: первая, страстная, роковая…
Любовь становится упакованной,
Взвешенной этими оправданиями
Перед глупыми индивидами.
А разве можно запаковать
Безмерность и объяснить тайну –
Тайна перестаёт быть,
Безмерность отказывается плыть
В руки, качать на волнах,
И возносить в небеса.
Жалкие голоса сознания
Зачем вы хотите
Всему придать
Законченный и товарный вид,
Бога продать –
Это значит предать,
Не говоря о любви.
***
Человек не может расстаться,
С самим собой.
Впрочем, может,
Но никогда не узнает об этом.
Это увидят только те,
Кто видит.
***
Д.Х.
При встрече врёшь, точнее брешешь
О ком-нибудь чего-нибудь,
Всегда одно и тоже,
Лишь только б не молчать,
А говорить тебе, не мне.
Молчать же нам приходиться о самом главном:
О сломанном спинном хребте,
О смятом стебле твоего таланта.
Не распустившийся цветок души
Сознательно в угоду быдлу или быту изувечен.
И ты волнуешься при встрече,
Что я, единственная кто расцвета ждал,
Тебя спрошу не о деньгах,
Не о делах, не о семье, не о работе,
Тебя спрошу я о тебе,
Вот это- то тебя заботит
И огорчительно, мучительно гнетёт,
А может искорка ещё живёт?
Но ты чего-то врёшь, точнее брешешь,
А я не гончая, чтобы ловить испуг,
Коль порох есть, то загоришься, друг.
Я просто время и река,
Я отражаюсь в облаках,
А ты на землю смотришь вниз
И всё себя не распрямишь.
***
Я придаю сиянье дню
И ночи ласковый уют,
Пучинам водным глубину.
Ветрам пронзительность и свежесть.
Я жизни придаю любовь.
Сундук с приданым – моё сердце,
Ты в небо приоткрой мне дверцу,
Увидишь радугу, луну
И слово вечное «люблю».
***
Радость тишины со мной проснулась,
Утренняя радость тишины.
Утренняя радость от шуршания волны.
Море…Я у моря. Это мне не снится.
Мне так радостно, что более не спится.
Ощущенье новорожденного дня,
Розовый над морем свет –
Утро жизни из моих побед.
Свадебное путешествие
Море и небо снаружи,
Мой личный ад внутри,
Мой личный враг замри.
Море и небо, кусочек суши,
Я, человек-бусина,
На полотне гигантском.
Бархат песка оторочен
Синим шифоном и кружевом.
Эх, потеряться бы всплеском,
Сбежать от всего ненужного,
Да, сколько можно сбегать
От своих суженых.
Мир подаю тебе в руки,
А, ты косорукий,
Всё норовишь измять,
Измызгать великий праздник
Залить его алкоголем,
Приходится нелегко нам.
Не пробуй сражаться с морем.
Оно побеждает мою печаль
И мне уже только немножечко жаль,
Ну, вылези из себя и оцени
Каков этот новый мир,
Ты ведь впервые у моря,
Дыши этим небом,
Плыви в этой неге,
И боли все смоет
Его красотою.
***
Белые крыши, белёсое небо,
Пятнистые улицы – симменталки,
Первого снега весталки,
Померзнув ещё немного,
Не отгадаю куда идём,
Нет в этом городе места,
Где мы могли бы остаться,
Чтоб никогда не расстаться.
Везде в этом городе
Обратные повороты,
Откуда рукой подать
До сердца ждущего чего-то:
Любви, заботы.
Забота – это моя работа,
Забота о тех, кто близко,
А хотелось бы обо всех близких.
А любовь – это моя борьба,
Доказывать, что не раба
Своих и ваших инстинктов низких.
Я – Гладиатор усталый,
В бессмысленном разрушенье
– мотив взятия Бастилии,
Но опыт нашепчет
Чревато сие гильотиной,
Где мне отсекают предыдущую жизнь.
И я за любовью не тороплюсь.
На новую в очередь не встаю.
На сердце моём шрамы –
Нет места для свежей раны.
***
Айдару Хусаинову.
Изящество оформленья в стихах
Хранится в тебе ,
А медвежьей лапой
Ступаешь ты по Земле,
Огромный и бородатый,
Тебе идёт — быть таким
И просторы,
Наверное, Зианчурино –
Река и горы.
Река глубока, но есть длинные плесы,
А горы покрыты густым и медовым лесом.
И скучно совсем и странно.
Если всё это не так, откуда тогда
Ты такой добрый, открытый,
Волошин прямо…
***
В 16 ожидаешь встретить
Возлюбленного каждый миг
И в каждом пытаешься
Угадать – не он ли ?
В 25 видишь в каждом
Чьего-то возлюбленного,
Остаётся гадать:
Отчего же не твоего?
В 30 и далее видишь
Недолюбленного кем-то,
Зачем-то хочется
Пожалеть, приласкать…
Интересно — возможно ли
Что-то еще отгадать
В этих задачках,
Не имеющих общих ответов:
Иначе бы не были
Неправильны правильные советы,
Женщин, уже переживших
Всё это!
***
Жизнь невыносимую
Меряю я зимами.
Только счастьем
Бывает не каждое лето.
***
По своим следам
пройти
С изнова – не дойти:
Заповеданы, закляты
те пути.
Исповедаюсь, исследуя
Слёзы своей памяти.
***
Странно…
Всё так и не так:
Случается предзнание
Совершенного,
Но все-таки каплей воли
Стремлюсь к океану
Реального…
***
Слова, просто слова
Так формируют нашу сущность.
Без завываний и камланий
Меняют цвет и «скушность» дня.
Мы, даже, если замечаем
То в памяти не отмечаем
Всех следующих изменений
Смысла обычно,
Кроме непривычных,
Таких, как «я люблю тебя»,
Когда уже махнула на себя.
За что и почему?
Мы ищем подтвержденья,
И начинаем восхожденье…
***
К истокам юности,
Красивой мудрости:
«Стареть душою не спеши»
***
Я прошла уже эту дорогу
Людскую в пустыне
Малых и огромных городов.
Видела я жизнь, что мимоходом
К вечности, великости и славе
Может быть, кого-то привела…
Что мне пирамиды после смерти.
Дом дай Бог, чтобы сейчас жила.
Фараоны через трупы шли в загробье,
Да
(неокончено)
***
Вопросы задают:
Что нового?
Иль
Как дела?
Я отвечаю:
Дочку родила
И новые пишу стихи.
И от моих ответов честных
Все замедляют мимоходность:
Дела и новости такие
Укладываться не хотят в мозгах,
Не ожидающих ответа.
* * *
Такая радость!
Новорожденный ребенок!
Такая важность:
Кроха из пелёнок
Мир выползает обнимать.
А я стараюсь, как любая мать,
Чтоб наш огромный мир
Готов был ласково её обнять!
Уподобляясь Луне
Моё спокойствие тебе,
Моя любовь.
Сильнее я без
Клятв и уверений.
Предать меня не смогут
Вновь – уверенности нет,
И нет сомнений.
Я не ступаю на тропу:
Её я просто созерцаю
Лунным ликом.
Луна, на месте находясь,
Любого всадника догонит.
С неё пример возьму
И не устану быть…
Любить…
Выше дорог, выше тревог,
Выше признаний и владений.
Ты мой, не мой, со мной
Иль мной самой являешься
Отчасти.
Прости отсутствие столь
Явной страсти.
В спокойствии моя любовь.
Портрет поэта
Ты – не соблазн, не искушенье.
Ты – замануха, кидалово и западло.
Ты –вечно юный в своем разрушенье,
И временно, пока ещё есть волосы, седой.
Навеки дворовым и беспризорным
Остаться умудряешься,
Хоть тьма желающих тебя.
Мальчишка озорной,
Король пиковый
Для любимых женщин,
В колоде некомплектной,
Не моей рукой
Ты выдернут и смят
Жестоким алкоголем.
Я лишь приглажу твой
Ершистый хохолок,
На зтом свете не являюсь Богом…
Но… если б ты хотел,
То Он тебе б помог.
Потомок Яфета,
Магог и Гог с тобой.
Кортасар правильно,
По Борхесу диплом,
А Маркес этот – Чехов,
Только их, латинов.
А «молодыми быть»заманчиво
Согласна я с тобой.